Третьяковская галерея на Крымском Валу открыла одну из самых долгожданных выставок этого года. С 7 октября по 17 января посетителям представляется уникальная возможность посмотреть практически всё наследие Валентина Серова.

На выставке, расположившейся на 3 этажах музея, представлено рекордное количество работ мастера: 250 графических и живописных работ, скульптурные композиции, театральный занавес и архивные материалы из 25 российских музеев, 4 музеев зарубежных стран и частных коллекций. В этом году отмечается 150-летие со дня рождения художника, и, конечно, это прекрасный повод вновь насладиться его творчеством.

На предшествующем открытию пресс-показе собралась толпа арт-критиков и журналистов. Рассматривая знакомые полотна, они часто и умиротворённо улыбались, словно попробовавший блюдо детства ресторанный критик. Каверзных вопросов не было и быть не могло: Серов в искусстве – почти как Пушкин в поэзии, то есть «наше всё».

«Крамской и Репин очень долго рассуждали о том, как сделать так, чтобы русское искусство оставалось таким же чистым и свободным, как живопись французских импрессионистов, но при этом не потеряло своей содержательности. Серов, пожалуй, первый сумел этого достичь. Стало понятно, почему его любили все, и даже представители авангарда. Мы надеемся, что выставка привлечёт внимание всех представителей разных поколений», - сказала на пресс-конференции куратор выставки Ольга Атрощенко.

Заместитель генерального директора Третьяковской галереи по просветительской и издательской деятельности Марина Эльзессер представила несколько изданий Серова, начиная от объёмного выставочного каталога до нескольких небольших альбомов и книжки с картинками для малышей. Также она рассказала о новом мобильном приложении «Книги Третьяковской галереи». Недорогое приложение позволяет читать книги в формате epub, регулировать шрифт, яркость экрана, размер картинок, пользоваться интерактивными гиперссылками. С его помощью можно скачать и полную электронную версию каталога выставки Валентина Серова.

«Серов и его произведения часто включаются в выставки русского искусства за границей, - рассказала Марина Эдгаровна корреспонденту «Русского мира». - Мы стараемся всячески пропагандировать его творчество. Но моя хрустальная мечта – это его монографическая выставка за рубежом. Некоторое время назад в Европе узнали Репина. Мое искреннее убеждение – Валентин Серов заслуживает мировой известности! Не секрет, что за рубежом приоритет отдается именно тем направлениям, которые уникальны для России. В основном это касается православных икон и авангарда, потому что Россия была одним из родоначальников этого направления. В области реалистического искусства мы не уникальны, поэтому довольно трудно обеспечить европейскую известность художникам национальной школы. После монографической выставки Натальи Гончаровой для многих открылся её масштаб, заинтересовались и западные кураторы, и зарубежные музеи. Мы очень надеемся, что масштабная выставка Серова послужит резонатором для того, чтобы этот художник стал широко известен за пределами России».

Впрочем, при разговоре о презентации творчества Серова зарубежным любителям искусства, немного удивляет тот факт, что превосходный веб-сайт выставки (http://serov.tretyakov.ru) не переведён ни на один язык, и не менее впечатляющий видео-анонс с говорящей девочкой-Верой Мамонтовой также представлен без английских субтитров. Остается надеяться только на сообразительность англоговорящей аудитории, которая сможет найти короткую информацию о новой выставке на основном вебсайте Третьяковки.

Возникает вопрос – почему при таком щедром финансировании генерального спонсора ВТБ-банка не было выделено денег на перевод? С гордостью упомянутая на пресс-конференции гендиректором музея Зельфирой Трегуловой реконструкция Третьяковской галереи уже начинает превращать помещение музея в некое подобие современного выставочного пространства. Но, чтобы «достучаться» до мировой общественности, было бы неплохо серьёзно продумывать все аспекты взаимодействия с публикой.

Серов утверждал: «Я не портретист. Я – просто художник». Это высказывание можно воспринимать двояко. Вряд ли Серов и вправду считал себя, скажем, пейзажистом. Скорее всего, художник, большую часть времени работавший на заказ, хотел подчеркнуть, что его картины не укладываются в строгие рамки портрета. «Я, внимательно вглядевшись в человека, каждый раз увлекаюсь, пожалуй, даже вдохновляюсь, но не самим лицом индивидуума, которое часто бывает пошлым, а той характеристикой, которую из него можно сделать на холсте», – откровенно говорил мастер.

Валентин Александрович не являлся особенно приятным и обаятельным человеком, он скорее был мнительным и обладал переменчивым настроением. Но всё же он очень любил рисовать людей. Несмотря на жёсткие требования, которые художник выдвигал своим, подчас очень знатным, моделям-заказчикам, они соглашались на позирование, которое нередко растягивалось на месяцы. Конечно, при нашем ритме жизни это сложно вообразить: студенты художественных вузов зарисовывают модель за час-два, и это уже считается достаточно длительным позированием. Понятие времени тогда было другое… Но каким образом, прожив всего 46 лет, Серов успел создать такое количество шедевров, начиная со знаменитой «Девочки с персиками», которую он написал в 22 года, когда Верочка Мамонтова терпеливо просидела за столом с персиками почти все лето? Этой знаковой картиной и открывается выставка. Как многие знаменитые полотна, она кажется неожиданно скромной по размерам, к ней даже как-то неудобно подойти, как неловко влюбленному юноше приблизиться к объекту своего воздыхания.

Многие, наверное, помнят предыдущую выставку 2011 года «Валентин Серов. Линия жизни», где впервые было представлено множество дотоле неизвестных графических работ мастера. Для новой экспозиции куратор Ольга Атрощенко сделала почти невозможное – ей удалось органично совместить работы всех периодов, всех стилей и всех жанров на трёх этажах галереи. Так, на единственном ярко освещённом третьем этаже мы видим «парадного» Серова – за Верой Мамонтовой разворачивается калейдоскоп знаменитых портретов К. Коровина, М. Ермоловой, А. Мазини, Н. Римского-Корсакова, сестры художника – «Девушки, освещённой солнцем», Николая II и вызвавший особый интерес привезённый из Дании парадный портрет Александра III в красном мундире.

Далее зрители плавно попадают на 2 этаж, и сразу погружаются в полумрак. Идея неяркого света сначала удивляет. Кажется, что освещения недостаточно, что работы сложно рассмотреть. Однако постепенно проникаешься камерностью этого «второго плана» - яркий свет здесь точно не нужен, ведь зритель должен близко подойти к каждой работе, почувствовать её. Здесь преобладают графика и малоизвестные портреты. Выразительно представлен путь от наброска к рисунку – эскизу и, наконец, знаменитому портрету Генриетты Гиршман.

Незаметно для себя зритель попадает на 1 этаж – там продолжается мистерия. Неожиданно угрюмо взирает сверху огромный графический Шаляпин – это уже не тот кумир миллионов на парадном портрете. Задорно и хитро из небольшой круглой рамы улыбается жена художника Бенуа Анна. Из подсветок выплывают замечательные карандашные шаржи и серия иллюстраций к басням Крылова. Многочисленные зарисовки натурщиц почти соседствуют с двумя графическими портретами Пушкина, а чуть колышащийся огромный занавес к балету «Шехерезада» - эмоциональный центр экспозиции – кажется, таит за собой дверцу, которую может открыть золотой ключик.

В связи с театральным изобразительным искусством мы всегда вспоминаем Бенуа, Васнецова, Бакста, но никогда – Серова. Вообще, театральная среда была близка художнику с детства, ведь его родители были музыкантами, а его первой масштабной работой стало оформление оперы «Юдифь», написанной отцом Александром Николаевичем Серовым.

Будучи другом семьи Мамонтовых, Серов вместе с членами Абрамцевского художественного кружка Поленовым и Врубелем писал декорации для домашних постановок в Абрамцеве и даже сам участвовал в них, нередко вместе с Константином Станиславским.

Последняя театральная работа художника состоялась целиком по его инициативе. Валентину Александровичу очень понравилась постановка балета «Шехеразада» с музыкой Римского-Корсакова для Русских сезонов Дягилева в Париже. Занавес в стиле иранских миниатюр был сделан в последний год жизни художника. Серову помогали коллеги – И. С. Ефимов с женой Н. Я. Симонович-Ефимовой. Занавес так бы и остался в запасниках французской истории, но был куплен на аукционе Sotheby's и привезён на родину Мстиславом Ростроповичем. Из Санкт-Петербурга в Москву его доставили впервые. Организаторы выставки рассказали, что занавес находился в особняке, где нет ни одного большого прохода, и для транспортировки был разработан специальный легкий раскладывающийся вал, который по частям внесли, собрали, накатали на него занавес и дальше специальной системой лебёдок спустили на Дворцовую набережную.

Не менее кропотливая работа была проведена по каждому пункту составления экспозиции. Занавес окружён «театральным» творчеством Серова, несмотря на то, что история его сотрудничества с театром в качестве оформителя ограничена парой вышеприведенных примеров. Его непосредственное проникновение в театральную среду выразилось, прежде всего, в череде портретов. К позднему периоду относится ряд удивительных по своей точности и проникновенности портретов, как самого Дягилева, так и знаменитых танцовщиц – Тамары Карсавиной, Анны Павловой, и, конечно, Иды Рубенштейн – ей посвящены многочисленные наброски и шаржи. Замыкает выставку её скандально известный обнажённый портрет в стиле модерн, в котором Серов уже совершенно примкнул к мирискусникам.

Если с первого этажа вернуться обратно на третий к «Девочке с персиками», то можно поразиться, как один и тот же художник мог написать две таких несовместимых по стилю вещи, пусть их и разделяют 20 лет. Возможно, именно в этом и кроется гений Серова. В этом же заключена сложнейшая головоломка для устроителей выставки – совместить несовместимое, поставить рядом живопись и графику, а если и разделить их, то так, чтобы это не выглядело прямолинейно. Выставка, безусловно, удалась, и ее даже стоит посетить несколько раз, потому что с каждым просмотром вам, несомненно, откроется ещё один, до сих пор незнакомый Серов.