Интенсивный культурный обмен между Россией и Европой в ХIХ в. в целом оказывал существенное положительное влияние на гуманитарный образ России за рубежом. Особое место здесь, бесспорно, принадлежит великой русской литературе.

Читайте также: Русское зарубежье и образ России: от Курбского до Русской идеи

Н. В. Гоголь около десяти лет своей жизни, с перерывами, провёл за границей, обожая Рим и называя Италию своей второй родиной. «Она моя! Никто в мире её не отнимет у меня! Я родился здесь. Россия, Петербург, снега, подлецы, департамент, кафедра, театр – всё мне снилось!...», – передавал писатель свои свежие впечатления об Италии В. А. Жуковскому в 1837 году.

Здесь были написаны «Мёртвые души», на которые, по признанию самого Гоголя, оказала влияние итальянская атмосфера. При этом собственно европейская жизнь с её общественно-политической спецификой Гоголя фактически не интересовала – великий русский писатель черпал вдохновение в природе, памятниках истории, произведениях искусства. Не случайно самым близким его другом в Риме стал русский художник Александр Иванов, автор картины «Явление Христа народу». При этом первоначальное очарование Гоголя Италией и Римом тоже постепенно ушло. «Для меня, всё до последних мелочей, что ни делается на Руси, теперь стало необыкновенно дорого, близко. Малина и попы интереснее всяких колисеев», – пишет Гоголь из Рима в 1943 г. «Сказать правду, для меня давно мёртво все, что окружает меня здесь, и глаза мои всего чаще смотрят только в Россию, и нет меры любви к ней», – так русский гений, по сути, формулирует славянофильский подход к проблеме «Россия и Европа».

Значительную часть своей жизни за рубежом прожил И. С. Тургенев, внеся большой вклад в популяризацию русской культуры в Европе и европейской – в России. Благодаря Тургеневу русский читатель познакомился с творчеством Флобера, Золя, Мопассана, западноевропейский – с книгами Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, Н. И. Островского. С целью сплочения и взаимопомощи большой колонии русских художников в Париже, а также с целью популяризации во Франции русского искусства в 1877 году в Париже с участием И. С. Тургенева было основано «Общество взаимного вспоможения и благотворительности русских художников в Париже».

Также с именем Тургенева связана крупнейшая русская библиотека в Париже, сыгравшая важную роль в жизни русских эмигрантов уже после Октябрьской революции.

Знакомство с действительной стороной европейской жизни оказало знаковое влияние на творчество Ф. М. Достоевского – русского писателя, ставшего культовым среди западных интеллектуалов и значительно повлиявшего на их трактовки образа России. Для Достоевского как мыслителя проблема взаимоотношений России и Запада была одной из центральных. Причём трактовки этих взаимоотношений часто были абсолютно парадоксальны. От «у нас – русских – две родины: наша Русь и Европа» до «О, если бы Вы понятие имели об гадости жить за границей на месте... Я ужасаюсь; я бы захохотал в глаза, если б мне сказали это прежде про европейцев» и, наконец «Россия, положим, в Европе, а главное в Азии. В Азию! В Азию!!!».

Роль Достоевского в формировании западного образа мессианской России трудно переоценить. И если русский писатель в 1876 г. пророчествовал, что «будущность Европы принадлежит России», то Освальд Шпенглер в начале 20-х гг. ХХ века утверждал, что «христианство Достоевского принадлежит будущему тысячелетию».

Свой вклад в формирование мессианского образа России на Западе удивительным образом внёс одни из самых известных русских политических эмигрантов XIX века А. И. Герцен. Достаточно быстро разочаровавшись в западном буржуазном укладе, Герцен все свои надежды на будущее социалистическое спасение человечества начал связывать с русской крестьянской общиной, значительно повлияв на европейские интеллектуальные дискуссии на эту тему, особенно в «левой» среде. Так, вдохновлённый работами Герцена, французский коммунист-анархист Эрнест Кёрдеруа в 1854 г. опубликовал работу «Ура!!! или Революция от казаков», в которой пророчествовал, что русская армия, воплощение здорового социального духа, свободная от «гнилого духа Запада», стремления к наживе и узурпаторству, войдёт в Европу и очистит её от «скверны западной культуры». После этого в Европе, разумеется, воцарится социализм.

Между тем, вторая половина XIX столетия была отмечена постоянным ростом «русских революционных колоний за рубежом как в количественном, так и в качественном отношении… произошло расширение социального состава российской политической эмиграции – к дворянству добавились мещане, разночинцы, интеллигенция» (Пивовар Е.И. Российское зарубежье. М., 2008).

К этому же времени относится появление в эмигрантской среде профессиональных революционеров. В отличие от А. И. Герцена, новое поколение революционеров уже на уровне «методологии» несло в себе до боли знакомый образ России, ярко обозначенный в следующих словах Карла Маркса: «В кровавом болоте московского рабства, а не в суровой славе норманской эпохи стоит колыбель России… Россия порождена и воспитана в противной и униженной школе монгольского рабства. Сильной она стала лишь потому, что в мастерстве рабства была непревзойдённой. Даже и тогда, когда Россия стала независимой, она и далее осталась страной рабов…».

Так, по сведениям заграничной агентуры охранного отделения, на 1 января 1886 г. общее число русских революционеров-эмигрантов составило около 200 человек. Из них примерно 50 проживали в Швейцарии, 80 – в Париже, 10-15 человек – в Лондоне, около 15 – в США и др.

В 1900 г. в Швейцарию эмигрировал будущий вождь пролетарской революции В. И. Ульянов (Ленин). Через три года в Брюсселе и Лондоне состоялся знаменитый Второй съезд РСДРП, на котором родилась «пролетарская партия нового типа» – партия большевиков. Между первой русской революцией 1905-1907 гг. и Февральской революцией 1917 г., по данным Большой советской энциклопедии, численность революционной эмиграции достигла нескольких десятков тыс. человек. Из них в 1917 г. фактически все вернулись в Россию.

Таким образом, со времён петровских реформ западный образ России постепенно становится определяющим в среде наиболее политически активной части зарубежных русских.

В наиболее законченном виде эта тенденция получила воплощение в русском марксизме, рассматривавшем Россию лишь как плацдарм для разжигания мировой революции. Приход к власти большевиков обернулся началом массовой эмиграции, масштабов которого ещё не знала русская история.

Источник: Russkie.org