В минувшую пятницу, 18 января, на Украине отмечали 354-ю годовщину Переяславской рады, на которой в 1654 году было принято решение о присоединении украинских земель, подвластных гетману Богдану Хмельницкому, к России.

Как и во все последние годы особых торжеств (во вском случае, организованных масштабно, с государственной поддержкой) не было. Тем не менее, накануне памятной даты, 17 января, в Киеве общественное объединение «Православный выбор» провело крестный ход, посвященный годовщине Переяславской рады.

Отношение к собственной истории на разделенной ныне политически и культурно Украине сильно зависит от того, к какому стану принадлежит человек. Убежденный сторонник Ющенко и Тимошенко, быстрейшего вхождения в ЕС и НАТО, считающий, что все зло для Украины идет из соседней России, скорее всего, отмечать это событие не станет и скажет, что оно было предательством национальных интересов. Как пелось в одном из вариантов песни  «Ще не вмерла Украина» (в дальнейшем – правда без этих слов – ставшей национальным гимном Украины):

Ой, Богдане, Богдане, славний наш гетмане!  

Нащо отдав Україну ворогам поганим?

Такое отношение «национально-ориентированной» украинской общественности не ново: еще образование и укрепление СССР, положившее в 20-е годы прошлого века конец опыту самостоятельного государственного существования Украины, воспринимались многими в республике и в среде украинской эмиграции как «второй Переяслав». Весьма показательны тут слова Юлии Тимошенко, высказавшейся в одном из своих выступлений в том смысле, что Переяславская рада – это для Украины такое же поражение, как Версальский мир для Германии. Можно вспомнить еще один примечательный факт: в 90-е "гетман украинского казачества" Вячеслав Чорновил отменил решение Переяславской рады.

Впрочем, даже среди «западников» явно не все разделяют такой взгляд на украинскую историю: согласно недавнему соцопросу, 70 % украинцев позитивно оценивают деятельность Богдана Хмельницкого, а 60 % положительно оценивают Переяславскую раду (это, кстати говоря, почти совпадает с процентом тех, кто положительно оценивает пребывание Украины в составе СССР – их насчитывается 63 %).

Для большинства граждан Украины это историческое событие является символом еще относительно недавнего политического, исторического, наконец, культурного единства двух народов – украинцев и русских. Особенно чувствуется это в Крыму, где летом прошлого года стартовала акция за воссоединение Украины с Россией: в Симферополе все желающие могли поставить свою подпись под лозунгом «Даешь вторую Переяславскую раду!».

Несомненно, Переяславская рада 1654 года и отношение к ней – одна из множества «больных точек» современной украинской действительности, взгляда украинцев на самих себя.  

Болезненность эта проистекает из столкновения «старой» картины мира и той, которая рисуется современной украинской пропагандой. В значительной степени это отражается и на исторических штудиях: на сегодняшний момент в украинской исторической науке сформировался за редкими исключениями общепринятый подход к изучению Переяславской рады, ее значения для истории Украины, сильно расходящийся как с советским, так и с преобладающим ныне в российской историографии. Главным тут является отказ рассматривать решение рады как воссоединение двух народов. По мнению большинства современных украинских историков, речь может идти лишь о заключении казаками в вынужденных обстоятельствах внешнеполитического договора с царем. Со временем он мог быть пересмотрен, заменен на другой, наконец, расторгнут. Московский царь был лишь одним из возможных претендентов на роль сюзерена казацкого войска – точно также им мог остаться польский король или стать турецкий султан и даже крымский хан, переговоры с которыми также велись Хмельницким.

Со временем русские власти стали все больше нарушать условия договора, вторгаясь во внутренние дела украинцев, пока, наконец, не произошло окончательного их порабощения и лишения национальной независимости. Таков в общих чертах современный, но ставший уже каноническим для исторической науки независимой Украины взгляд на Переяславскую раду и ее последствия. 

Дело, конечно, не просто в термине. Действительно, от термина "воссоединение" в принципе можно и отказаться. Его противники особенно напирают на то, что он был введен в научный оборот лишь при Хрущеве, в связи с масштабными празднованиями в Советском Союзе 300-летия Переяславской рады.

Однако следует напомнить, что слово "воссоединение" не возникло из ниоткуда: оно использовалось еще в трудах некоторых украинских историков XIX века. Более того, по свидетельству известного советского и российского исследователя Льва Заборовского, не сам термин, но "соответствующее ему идейное содержание или элементы последнего нередко встречались в высказываниях жителей гетманата разного круга, причем в обстоятельствах не только торжественных или особых, но и будничных". Иными словами, многие современники Переяславской Рады на Украине воспринимали это событие именно как воссоединение.

Идея о смене подданства, о переходе под власть московских государей регулярно возникала в разных кругах украинского общества начиная с конца XVI века. Именно поэтому есть серьезные основания относиться к решению, принятому на Украине в середине XVII века, как к осознанному цивилизационному выбору, по словам известного украинского историка академика Петра Толочко, как к "историческому выбору украинского народа, его политической и духовной элиты".

Не лишним будет вкратце напомнить, как проходила Переяславская рада.

Утром 18 января (по новому стилю) на тайном совете казацкой старшины во главе с Хмельницким было окончательно решено присоединиться к Московскому государству. Постановили также, что данное решение должен подтвердить общий казацкий съезд (рада), а также жители Переяславля – представители «всего народа». 

В тот же день в 14 часов в городе забили в барабаны, созывая всех присутствующих в городе казаков и мещан (горожан). На общее собрание явился и сам Богдан Хмельницкий во главе с предводителями (генеральными старшинами и полковниками) казацкого войска. Это было достаточно представительное собрание, ведь полковники были не просто военными чинами и представляли не только себя и подчиненных им казаков, но и определенные территории, а также их жителей.  Всего же собралось более 300 человек, 284 из которых принесли присягу в верности московскому царю. В своей речи к собравшимся гетман заявил о необходимости выбора себе государя из четырех кандидатов: турецкого султана, крымского хана, польского короля и московского царя. Затем он негативно обрисовал образ первых трех кандидатов и, наоборот, подчеркнул главное достоинство московского государя, который «есть с нами единаго благочестия греческаго закона, единаго исповедания…» (то есть одной веры). В ответ присутствовавшие на раде закричали, что хотят быть под властью «царя восточного православного». Переяславский полковник, обходя площадь, спрашивал, все ли так думают. Ему отвечали: «Вси единодушно».

Переяславская рада стала только первым этапом в принятии украинцами власти Алексея Михайловича. После этого последовали присяга царю на территориях всех полков, на которые была разбита Украина, позже – обращения городов и духовенства за подтверждением прав (что по понятиям того времени и означало признание власти нового государя) и проч.

По сообщениям очевидцев, известие о принятии в подданство царя было с воодушевлением воспринято на Украине, народ с охотой присягал новому государю. Присяга была достаточно масштабной, чтобы считать это событие по своей демократичности и всеохватности совершенно экстраординарным в истории Украины. Ни Люблинская уния 1569 года, приведшая к включению украинских земель в состав Речи Посполитой, ни церковная Брестская уния 1596 года даже приблизительно по своей представительности не могут сравниться с Переяславской радой.

Как следствие, украинские земли на правах широкой автономии – вплоть до права вести самостоятельную внешнюю политику – были приняты в состав Русского государства.

Мы не преследуем цель убедить кого-то в том, что к Переяславской раде нужно непременно относиться "со страхом и трепетом", как к исторически предопределенному "воссоединению" двух братских народов. Отношение к этому событию, в конечном счете, зависит от той перспективы, которую избирают люди при взгляде на собственную историю. Именно так и происходит на Украине: в то время как "западники" стремятся скорее замолчать или забыть этот факт истории, считая его очередным историческим унижением Украины и ее народа, их оппоненты ничуть его не стыдятся и даже проводят Крестный ход в Киеве.   

Отношение к собственной истории – один из показателей зрелости народа. Это тем более верно, чем о более отдаленном периоде идет речь. Украина еще далека от примирения в отношении многих событий своего прошлого. Вероятно, это нормально: народ ищет свои путеводные знаки, обращаясь в том числе и к своей истории. И он делает это сам: внешние источники мысли тут, хотя и важны, поскольку указывают на возможность иной перспективы, но в конечном счете всегда второстепенны. Хотелось бы только пожелать, чтобы современные украинские историки делали свое дело добросовестно, с искренним желанием понять прошлое своего народа, пусть и не всегда такое, каким они хотели бы его видеть.