Восьмой международный поэтический интернет-конкурс «Эмигрантская лира» назвал победителей в номинациях «Эмигрантский вектор» и «Неоставленная страна» для русскоязычных поэтов дальнего зарубежья и авторов из России и стран СНГ соответственно. Русскоязычный поэт из Китая, Бразилии или Франции не считает себя оторванным от родины, потому что, как выразилась победительница Ирина Чуднова из Китая, «знаю, что в любой момент возьму билет на самолет и через 8 часов буду в Москве». Поэзией соотечественники из-за рубежа не избывают тоску по утраченному, а общаются с русскоязычными друзьями и ищут единомышленников по всему миру. Стихи и раньше не знали границ, а интернет разрушил последние преграды.

Отсюда и оттуда

На конкурс «Эмигрантская лира» в этом году подали заявки авторы из 19 стран мира от Франции и Испании до США и Австралии. «Помимо интернет-конкурса “Эмигрантская лира” ежегодно в рамках августовского Всемирного поэтического фестиваля “Эмигрантская лира” тоже проводятся поэтические конкурсы, – рассказал «Русскому миру» организатор премии Александр Мельник. – Основная цель – приблизить друг к другу поэтов диаспоры и поэтической метрополии».

По его словам, при всех различиях в поэтических манерах и творческих пристрастиях, «всех нас объединяют русский язык и единое прошлое». «Общая тема? Да, есть, конечно. Это жизнь во всех её проявлениях, – говорит Александр Мельник. – Все поэты пишут о жизни. А поскольку она у всех разная, то слушать друг друга интересно и познавательно. Вместо слов “поэты-эмигранты” я предпочитаю говорить о русских поэтах, живущих за пределами России. Судьбы самые разные, поэтому я не взялся бы наспех набрасывать какую-то усреднённую картину. Большинство этих людей начинали писать стихи в ещё России (или в другой части бывшего СССР). Как правило, это люди с большим жизненным опытом, позволяющим им смотреть на происходящие в мире события с двух точек зрения – оттуда и отсюда».

Организатор конкурса признаёт – молодых русскоязычных поэтов, живущих за рубежом, среди конкурсантов мало. Видимо, они пользуются другими возможностями для творческой самореализации. А может быть, среди них больше космополитов, чем среди отцов и дедов, и они покоряют зарубежную поэтическую сцену? По поводу этого у Александра Мельника большие сомнения.

– Такие случаи настолько редки, что будем считать, что их нет, – говорит он. – Для того, чтобы конкурировать с поэтами-автохтонами, недостаточно хорошо выучить их язык. Надо уметь передать на другом языке мельчайшие нюансы бытия, а это уже высший пилотаж. Исключение составляют те немногочисленные русские поэты, которые родились за рубежом или переехали совсем маленькими с родителями.

Всем ветрам назло

В творческих интернет-кругах Эмилию Песочину знают как одну из самых сильных русскоязычных поэтесс зарубежья. В немецком Ольденбурге она известный врач, член Врачебной палаты Нижней Саксонии. Наш звонок застал Эмилию в эпицентре урагана «Сабина», который шёл через её город – мобильный интернет «сдуло», за окном завывает. Отличное время для творчества и разговора о поэзии. Стихи Эмилии вошли в короткий список «Эмигрантской лиры»

– Первое четверостишие я сочинила в возрасте примерно трёх с половиной лет, – рассказывает она. – Меня поставили на табурет перед гостями, и я его важно продекламировала. Бурные аплодисменты окрылили, и пару месяцев спустя был готов еще один катрен! На этом моя детская «нетленка» закончилась.

Потом писала в подростковом возрасте, но быстро отбросила как несерьёзное дело, потому что полагала, что стихи слабые. Баловалась стишками для капустников, КВНов и поздравлялок.

– Потом вдруг пошёл некий поток сознания, постепенно оформлявшийся в нечто путёвое, – вспоминает она. – Я пришла в Харьковский клуб песенной поэзии имени Визбора, была там тепло принята, принесла туда свои стихи, на них были написаны первые песни. Далее эмиграция. Ежегодно привозила стихи в Харьков, устраивала творческие вечера, звучали новые песни на мои стихи. Но моя жизнь сложилась так, что поездки в Харьков прекратились. Писала стихи просто в компьютер. После смерти родителей (несколько лет назад), чтобы не пропасть от горя, стала выкладывать стихи на разных сайтах. Они нашли отклик. Вот и вся история.

О том, что стихи неожиданно являлись в трагические и переломные моменты жизни, в иной языковой среде и без надежды пробиться к читателю, говорили и другие поэты.

– Что мне даёт поэзия? Открытие самой себя, – говорит Эмилия. – Знаете ли, в биологии существует такое понятие: «дихотомический признак». Или есть, или нет. Без промежуточных вариантов. Вот так и стихотворение: или оно состоялось, или нет. Если нет, то его следует уничтожить одним щелчком «мышки». Если состоялось, то надо поставить его на крыло и отправить к читателям.

По словам поэтессы, её читатели живут в Канаде, США, Европе, Израиле, Средней Азии. И, конечно, в России и на Украине. «Пишу преимущественно на русском языке, – говорит она. – Редко на украинском. Сказывается отрыв от языковой среды. Но иногда всё же украинские стихи приходят — и это огромное счастье! На немецком поначалу писала, потом прекратила. Немецкое стихосложение построено по иным законам, чем славянское. А я писала на немецком, пользуясь славянскими законами лирики. Да и такой словесной роскоши, метафоричности мне не хватило бы в немецком, хотя я им свободно владею. Но это всё же не родной язык.

На стыке культур

Победительница «Эмигрантской лиры» в номинации «Эмигрантский вектор» Ирина Чуднова искренне рада получению премии. Рассказывает, что всегда считала свои стихи непонятными для большинства, и счастлива, что победила. Сама автор не исключает, что эта сложность – следствие влияния китайского языка и культуры. Почти 27 лет поэтесса живёт в Пекине.

Ирина Чуднова начала сочинять стихи ещё до того, как научилась писать. Её первые рифмованные опусы записывала бабушка. После школы Ирина поступила в университет Ростова-на-Дону, выбрав романтическую профессию геолога. После двух курсов отправилась учиться в Китай и осталась там, выйдя замуж за китайца. «Я считаю себя учёным, но при этом люблю стихи, – говорит она. – Наука и поэзия – совершенно разные вещи, но цель у них одна: исследовать мир и понять что-то о себе и о том, что нас окружает. Мне поэзия помогла расширить круг общения».

После юношеской увлечённости стихами наступил перерыв, но в поэзию Ирину вернул интернет. Увидев, что с его помощью можно найти своего читателя, она выложила свои старые стихи, а, получив благосклонный отклик, стала писать новые. Ирину Чуднову заметили в журнале «Эмигрантская лира», попросили выступить экспертом по творчеству русскоязычных поэтов в Китае. Позднее при её активном участии в Пекине и Харбине прошёл фестиваль «Эмигрантская лира».

– Тоска по родине? Что-то подобное я ощущала в 1990-е годы, когда я плохо знала язык, а письмо домой шло три недели в одну сторону, – говорит Ирина. – Сейчас этого нет, потому что нет оторванности, мир стал открытым. Стихов про берёзки вы в моём творчестве не найдёте, я пишу о другом. И очень удивилась, когда в прошлом году вошла в финал есенинского конкурса.

Ирина читает и переводит китайскую литературу, дружит с местными поэтами и иногда неделями не говорит по-русски, но считает русскую литературу самой близкой для себя, а русский язык – родным. «В творчестве я не могу и не пытаюсь разграничить, где во мне кончается одна культура и начинается другая, – утверждает она. – Но и такие поэты должны быть. Русский ли я поэт или творю на стыке культур? Наверное, и то, и другое. Читатели называют мои стихи “китайской грамотой”, потому что их непросто понять, но я специально их не усложняю. Среда, конечно, влияет. Рада, что на родине поняли и оценили».